Сперанский М.М., общественный и государственный деятель, реформатор

Почтовая марка "М.М. Сперанский" (Россия, 2012).

Граф (1839) Михаил Михайлович Сперанский (1 (12) января 1772 — 11 (23) февраля 1839) — русский общественный и государственный деятель, реформатор, законотворец. Выходец из низов, благодаря своим способностям и трудолюбию привлёк внимание императора Александра I и, заслужив его доверие, возглавил его реформаторскую деятельность. В 1816—1819 гг. пензенский губернатор, в 1819—1821 гг. сибирский генерал-губернатор. При Николае I руководил работой по кодификации законодательства, заложив основы теоретического правоведения (юридической науки) в России. Участвовал в воспитании цесаревича Александра Николаевича, который через полвека возобновил либеральные реформы в России.

1 января 1810 года, с учреждением Государственного совета, Сперанский стал государственным секретарём — самым влиятельным сановником России и вторым после императора лицом в государстве. 25 июня 1811 года император утверждает разработанный Сперанским основной законодательный акт второго этапа министерской реформы — «Общее учреждение министерств».

Реформы, проводимые Сперанским, затронули практически все слои российского общества. Это вызвало бурю недовольных возгласов со стороны дворянства и чиновничества, чьи интересы были затронуты более всего. Всё это отрицательно сказалось на положении самого государственного секретаря. Просьбу об отставке в феврале 1811 года Александр I не удовлетворил, и Сперанский продолжил работу. Но дальнейшее течение дел и времени приносило ему всё новых и новых недоброжелателей. В последнем случае Михаилу Михайловичу припомнили Эрфурт и встречи с Наполеоном.

В Твери вокруг сестры Александра Екатерины Павловны сложился кружок людей недовольных либерализмом государя и, в особенности, деятельностью Сперанского. В их глазах Сперанский был «преступником». Во время визита Александра I, великая княгиня представила государю Карамзина, и писатель передал ему «Записку о древней и новой России» — своего рода манифест противников перемен, обобщённое выражение взглядов консервативного направления русской общественной мысли. На вопрос, можно ли хоть какими-то способами ограничить самовластие, не ослабив спасительной царской власти, — он отвечал отрицательно. Любые перемены, «всякая новость в государственном порядке есть зло, к коему надо прибегать только в необходимости». Спасение же Карамзин видел в традициях и обычаях России, её народа, которым вовсе не нужно брать пример с Западной Европы.

Эта записка Карамзина сыграла решающую роль в отношении к Сперанскому. Вместе с тем самоуверенность самого Сперанского, его неосторожные упрёки в адрес Александра I за непоследовательность в государственных делах в конечном счёте переполнили чашу терпения и вызвали раздражение императора.

Развязка наступила в марте 1812 года, когда Александр I объявил Сперанскому о прекращении его служебных обязанностей. В 8 часов вечера 17 марта 1812 года в Зимнем Дворце состоялась роковая беседа между императором и государственным секретарём.

В этот же день дома Сперанского уже ждал министр полиции Балашов с предписанием покинуть столицу. Михаил Михайлович молча выслушал повеление императора, лишь взглянул на двери комнаты, где спала двенадцатилетняя дочь, собрал часть имевшихся дома деловых бумаг для Александра I и, написав прощальную записку, вышел.

Сперанский был выслан в Нижний Новгород. 15 сентября 1812 года отправлен из Нижнего Новгорода в Пермь, где отбывал ссылку с 23 сентября 1812 года по 19 сентября 1814 года. С сентября по октябрь 1812 года Сперанский проживал в доме купца И.Н. Попова.

Сегодня на доме в Перми по улице 25 Октября, 1, имеется мемориальная доска: "В этом доме в 1812 году жил в ссылке видный государственный деятель Сперанский Михаил Михайллович (1772-1839)".

23 сентября 1912 г. исполнилось ровно сто лет, как Михаил Михайлович прибыл в Пермь. Дом, занимаемый теперь почтово-телеграфною конторой, против Набережного сада, является единственным и молчаливым памятником пребывания Сперанского в Перми. В этом доме, принадлежавшем тогда купцу И.Н.Попову, и поселился столичный изгнанник. Он занял верхний этаж этого дома. Пермское общество отнеслось к новому члену очень недружелюбно. Ссылка его в Пермь была истолкована как подтверждение его измены, в которой его обвиняли враги. На визиты Сперанского администрации города он не дождался ответных визитов. Появление Сперанского в Рождество-Богородицкой церкви во время архиерейского богослужения вызвало смущение тогдашнего епископа пермского Иустина. Мало того, в переднюю Михаила Михайловича были посажены будочники. Городничему (полицмейстеру) с частными приставами вменено в обязанность посещать без церемонии, во всякое время, квартиру Сперанского, и о том, что они там увидят и услышат, рапортовать кому следует. Надзор особенно был тяжел для Сперанского еще и потому, что ему подвергался не один он, а его дочь, теща и брат. Кроме этого оскорбительного надзора Михаил Михайлович часто подвергался и личным оскорблениям, когда гулял по улицам. Иногда его сопровождали уличные мальчуганы, крича ему вслед: "изменник". Случалось ли проходить ему по галерее гостиного двора, гимназисты бросали в него грязью. Один чиновник, выгнанный со службы за пьянство и ябедничество, позволял себе сидеть на тумбе против окна Сперанского и петь "На реках Вавилонских тамо седохом и плакахом". Полиция, видя все это, бездействовала.

Нужно принять во внимание, что все эти оскорбления особенно угнетали Сперанского, так как при его чуткости, деликатности, корректности и воспитанности заставляли его сильно страдать за себя и родных.

Уличные оскорбления побудили Михаила Михайловича избегать оживленных пунктов города и гулять на окраинах. Ежедневно он гулял по Монастырской улице и всегда любил садиться на скамейке на том месте берега, где теперь находится семинарская кухня. Автор труда "Великопермская и Пермская епархия" протоиерей Евгений Попов говорит, что эта скамья, на которой он вырезал однажды свою фамилию, долго оставалась памятником о нем. Мимо идущие семинаристы всегда кланялись ему. Они, вероятно, по примеру наставников, смотрели с благоговением на человека, поднявшегося из их среды.

Недолго прожил Сперанский в доме Попова. Вскоре он приискал себе более теплую квартиру в доме Иванова на углу Торговой улицы и Верхотурского переулка, против нынешних главных мастерских железной дороги. Этот дом еще в 1837 году сломан за ветхостью. Здесь Сперанский прожил до выезда своего из Перми.

Несмотря на неприязненное отношение к нему пермского общества, Сперанский имел в Перми знакомых. Это были: хозяин первоначальной квартиры И.Н.Попов, квартировавший во флигеле дома Попова инспектор семинарии игумен Иннокентий, купец Д.Е.Смышляев, В.А.Василовский и Х.Я.Лазарев, Попов и о.Иннокентий были постоянными собеседниками Сперанского, а Смышляев дал ему в долг 5000 руб.в трудное для Сперанского время, когда он принужден был занимать деньги у собственной прислуги. В Перми посетил Сперанского друг его Аркадии Алексеевич Столыпин, который довольно долго прожил в Перми.Скучая от безделья, Михаил Михайлович весь ушел в книги. В семинарской библиотеке, по словам прот.Е.Попова, не осталось ни одной книги, которой бы не прочитал Сперанский. В благодарность за это Сперанский пожертвовал бедным воспитанникам семинарии 50 руб. Епископ Иустин впоследствии подарил ему на память о Перми из семинарской библиотеки библию на нескольких языках (полиглотту).

Живя в Перми, Сперанский часто стал посещать церковь, читать святое писание и докончил перевод с французского мистической книги Фомы Кемпийского "О подражании Христу".

Из Перми Сперанский отправил два письма к Государю, одно через министра полиции Балашева, другое через дочь. Через два года Сперанскому предоставлено было право жить в своем имении Велиуополье Новгородской губернии. 19 сентября 1814 года Сперанский простился с Пермью. Незадолго до отъезда он примирился с пермскою администрацией, явившейся к нему на дом во главе с губернатором Гермесом и тем старавшейся загладить прежние отношения. Сперанский принял их в шлафроке и, привстав со стула, пригласил губернатора сесть; остальные не получили этого приглашения и должны были оставаться на ногах во все время приема, правда, очень непродолжительного. Этим только Сперанский дал понять свое неудовольствие к прежним оскорбительным отношениям. Уезжая, он сказал постоянному своему собеседнику игумену Иннокентию: "Прощайте, добрейший отец. Если со временем я буду счастлив, то и вы будете счастливы". Впоследствии этот Иннокентий всегда бывал в Петербурге у Сперанского и умер в сане архиепископа Волынского.

Через пять лет после своего отъезда из Перми Сперанский снова посетил Пермь, уже будучи генерал-губернатором Сибири.